Игры и игрища

— 07.08.2008 14:43 —

Чужой монастырь

Московская Олимпиада для меня закончилась смертью Владимира Высоцкого, пекинская начинается смертью Александра Солженицына. Непосредственно к предмету разговора эти эпохальные для России события не имеют отношения, однако в контекст времени странным образом вписываются и определенно на него влияют. Естественно, опосредованно, но, тем не менее, это еще одна ниточка, незримо связывающая две «режимные» Олимпиады, которые отделяет друг от друга почти три десятилетия.

Последние две с лишним недели я прожил без теле- и газетных новостей, что не особенно расстраивало. Возвращаешься из другой жизни и обнаруживаешь, что Игры, собственно говоря, уже начались. А игрища и не прекращались. Как без них в наше-то время, когда отдельно взятого явления во всей его первозданной чистоте нет и не может быть? Да и с «первозданностью» тоже как-то не очень – это касаемо спорта на его запредельном, то есть олимпийском уровне, когда для победы все средства хороши.

Но я пока не об этом. Я не случайно вспомнил про Москву-1980 и про ее схожесть с Пекином-2008. Хотя вроде все разное – эпохи, города, страны, нации, да и режимы далеко не идентичные. Они даже тогда, в эпоху противостояния двух систем, идентичностью не отличались: коммунизм СССР и Китай понимали и реализовывали сообразно своей специфике. Но что мы (тогда), что Китай (сейчас) стремились наглядно доказать всему миру, в том числе и посредством Олимпиады, к чему должно стремиться все прогрессивное человечество.

Отсюда и желание провести «идеальную» Олимпиаду, не жалея ничего – ни сил, ни средств. Москве это удалось лишь отчасти в силу того, что враждебный Запад с подачи Штатов Игры проигнорировал (Китаю в этом смысле повезло больше, хотя слабые попытки бойкота были и сейчас). Но то, что столица тем жарким июлем находилась в состоянии, действительно близком к идеальному, – факт. Другое дело, какой ценой это было достигнуто и что скрывалось за фасадом. Но надо было или заморачиваться, или принимать праздник таким, какой он есть.

Здесь схожесть прямая, судя по тому, какой критике подвергаются китайские власти за свое стремление зачистить столицу до дистиллированного состояния. Можно долго рассуждать о правах человека, смеяться над тотальным китайским вариантом, негодовать и протестовать (и поводов будет еще немало), но при этом, видимо, следует помнить, что монастырь чужой. И со своим уставом, пусть даже олимпийским, туда лезть можно, но с оглядкой на специфику. Иначе можно таких дров наломать, что мало не покажется.

Но некая раздвоенность, особенно у непосредственных участников и свидетелей предстоящего грандиозного праздника, так или иначе будет присутствовать. И это я хорошо понимаю, нимало не жалея о том, что я не в Пекине. На расстоянии это как-то легче переносится.

А тогда я уехал из Москвы, не дожидаясь конца праздника. Хотя он еще продолжался.